FoxЖурнал: Знания массового поражения:
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА
Автор: Борис Попов
Предупреждение: Только для умных Попов Б.М.
Краткий курс монография
Перцепция интенциональна. Э. Гуссерль
Погружение разума в самого себя труднее, чем его продвижение вперед. П. Лаплас
ПЛАТОН, СПАСИБО!
Вместо предисловия
Герой известной юморески Райкина энергично благодарит М. Фарадея: «Спа-си-бо Ми-ша!». Благодарности удостаиваются и другие ученые и изобретатели.
Философам же никто такого чувства не выражал. Неужели не за что?
Каждая из современных наук имеет армию потребителей своих достижений. У физики – инженеры, у математики (прикладной) – счетоводы всех мастей, землемеры, да и те же инженеры, у юриспруденции – адвокаты и мошенники, у химии – переработчики сырья и т.д. Разумеется, скажем, самих математиков потребителями математики считать не будем. В этом смысле у философии в наше время потребительской армии нет. Так, небольшая группа равнодушных соискателей «кандидатского минимума», озабоченных лишь доказательством (в силу неочевидности) существования своего «мини-ума». Получается, что философия не приписана к сфере услуг и не только из-за врожденного аристократизма. Не появилась же, на этот случай, на все готовая ее прикладная разновидность? Дело, видимо, в другом. Возможно ли представить картину - «Ж.Алферов читает Канта»? Нет, это противоестественно.
Представители конкретных наук, специализирующиеся на создании утилитарных средств и технологий для тривиальных психофизических утех (т.н. хай-тека), политкорректно дистанцировались от любых философских мировоззренческих вопросов и непарадигмальных рассуждений и сосредоточились на поиске лазеек к природным ресурсам. Делом занимаются. Типично оппортунистическая стратегия. На этом пути вырабатываются лишь инструментальные, но не теоретические знания. Однако абсолютизация инструментальных знаний породила амбициозные попытки развивать теоретические знания на базе инструментальных, что абсурдно в принципе и столь же эффективно, как попытки ленинских кухарок управлять государством на базе «научного коммунизма». В этом легко убедиться, познакомившись, например, с «топ-моделью» мироздания Хоукинга. Просто фобософия. Кстати о коммунизме. Внимательно присмотритесь: нынешнее поколение людей живет в развитом коммунизме. Ведь его лозунг – «От каждого по способностям, каждому по потребностям». Способные создавать – создают при минимуме потребностей, а способные (на все способные) потреблять - все потребляют. Так было всегда, но сейчас разница в количестве денег, контролируемых первыми и вторыми такова, что они (деньги) потеряли тот смысл, который имели в неразвитых фазах коммунизма. Создан эрзац «философского камня», сделавший сказки былью. Но ведь любые настоящие сказки – триллеры.
Возможно философия в свое время произвела слишком много теоретических знаний, и производители инструментальных знаний пользуются ими неосознанно, искренне считая, что идеи в их головах рождаются самопроизвольно, как бы маленькие «большие взрывы» (ничего не было, и это ничего ни с того ни с сего взорвалось).
Реакция на философию сейчас, видимо, носит защитный характер. Известно, что паранойя – усугубленное чувство самосохранения. Агрессивной экспансии хай-тека противостоять, способен только имеющий нравственное измерение хай-хьюм. Поэтому философия не только всерьез явно не востребована, но и как бы (по умолчанию) зачислена в разряд средств «массового поражения», нацеленных на благонамеренного, социально-услужливого обывателя, пребывающего в царстве интеллектуального сна и иллюзии благополучного существования, то есть в класс средств, способных разрушить его (обывателя) толерантность ко всему происходящему. Но если людям это нравится, то зачем, собственно, народ баламутить? Ведь система образования и другие масс-медиа дали людям пусть и искусственный, но интеллект. Такой удобный и компактный «байсик-разум».
Вспомним, однако, миф о Прометее. Он, по примеру белых колонизаторов, менявших у туземцев самородное золото на стеклянные бусы (сейчас бы на компьютеры), дал людям огонь, забрав дар предвидения (естественный интеллект). Очевидно, что при наличии дара предвидения никакого хай-тека (искусственного) для жизни не нужно, в том числе и огня. Поэтому предвидящие видели огонь в области гламура и не интересовались им. Справедливо наказание Прометея богами или не справедливо, но оно весьма изощренно, так как украденное не было у него конфисковано. Неся наказание, он «предвидит» и ощущает все аспекты его продолжения. Что-то подобное ждет и апологетов хай-тека (маньяков технического прогресса). Они уже сейчас находятся в рабской от него зависимости. Прикованы к нему.
Собственно это естественно. Рабам всегда поручалась только легкая и простая работа (иначе бы они перестали быть рабами). Поэтому рабов всегда много. Но рабский труд оставляет мировоззрение на примитивном почти нулевом уровне. Вот почему раб так и прогрессивен. Ему просто нечего терять. Его вековая мечта – сделать свою тупую и легкую работу еще тупее и легче. В этом суть научно- технического прогресса. Все его исчадия безобразны и убоги, но вполне соответствуют исходной цели. Далее постараемся обойтись без полемических приемов базарных торговок. Техника – явление масштабное. Должен существовать соразмерный по масштабу смысл ее появления. В поисках утраченного смысла обратимся к легенде о происхождении карт Таро. Последние живые жрецы погибшей цивилизации стояли перед проблемой консервации своих знаний. Победило предложение организовать передачу знаний для будущей цивилизации не через добродетели нецивилизованных варваров (слишком ненадежно), а через их пороки (непобедимые и неискоренимые). Так появились карты Таро – носители эзотерических знаний, а в миру – инструмент азартных игр. Полагаю, что, для верности, жрецы продублировали информацию и через пороки сопровождающие технику. А внедрение знаний в головы дикарей произвели через процесс постройки пирамид. Заразили идеей технического прогресса.
В глубине души Прометей все-таки вызывает сочувствие. Он ведь только поменял преобразование информации на преобразование энергии. В принципе эти преобразования эквивалентны. В последнем, правда, нет такой свободы для банковского капитала. Или нужно было дать, не забирая ничего взамен? Но это совсем развратило бы туземцев. Может быть, их предвидение базировалось на неизменности окружающего и их самих? Иначе как удалось обмануть обладающих даром предвидения туземцев? Правда есть строго доказанная теорема Поппера – «Поведение системы, в которой действует предсказывающее устройство, непредсказуемо». Диагноз – синдром Кассандры. Возвращаясь к преобразованию энергии и информации, следует заметить, что и энергия, и информация именно только преобразуются, а не генерируются. Преобразуются из вида, неподконтрольного человеку, в ему подконтрольный. Зная неуемность человека в стремлении к конформизму (монополизации ресурсов), природа создает ему помехи посредством энтропии (энергетический фантомный вирус) и информационных вирусов. «Замкнувшееся в себе царство погибнет». То есть энтропия - санитар природы, разрушает все идущее по пути экстенсивного развития. Нужно не замыкаться, а изменяться. Этому же учат и специалисты по защите информации [ ]. Но изменения не должны носить произвольный характер, а должны определяться работой внутреннего предсказывающего органа (или механизма), делающего поведение непредсказуемым, но интуитивно уместным. Все природные процессы имеют тенденцию к лавинообразному развитию. Энтропия же, выполняя в природе роль антимонопольной службы, их ограничивает. Над природой весит незримый лозунг –«Нет лавинообразному развитию процессов!» Энтропия.
Человек же, ведомый непонятной силой, стремиться высвободить «джина», для удовлетворения своей непомерной алчности.
В положении, существующем ныне, философия была не всегда. Так, в Древней Греции ремесленничество было уделом рабов и чужеземцев, а в сферу интересов свободных граждан входили «бесполезные» занятия философией. Им была чужда ментальность «полезного насекомого». Правда, та философия контролировала и нормировала остальные науки (за исключением, пожалуй, практической астрологии). Представляется, что она была не просто молодецкой забавой богатых бездельников как, например, гимнастика. Все-таки своей мощью и непостижимым совершенством воображение поражают именно творения древних мыслителей и художников. Спасибо платонам, а не «быстрым разумом» невтонам, ведь 90% от числа когда-либо существовавших ученых по статусу - наши современники. Философия сейчас оказалась в положении короля Лира, лишенного неблагодарными дочерьми средств к привычному существованию, но сохранившего человеческое достоинство (ценой короткого замыкания разума на себя). Но и в таком виде философия видится единственным кандидатом на роль своеобразного «Ноева ковчега», позволяющего спастись в потоке информационного хаоса, порожденного абсолютизацией хай-тека, несущего нас качественными скачками не одно сорокалетие по волнам заблуждений. Здесь нельзя не вспомнить изложенную с категоричной императивностью позицию Канта о роли философии: «Величайшая и, может быть, единственная польза всякой философии чистого разума только негативна; эта философия служит не органоном для расширения, а дисциплиной для определения границ, и, вместо того чтобы открывать истину, у нее скромная заслуга: она предохраняет от заблуждений»[ ]. То есть, проще говоря, под философией не следует понимать конструирование логических императивов, задача философии в выявлении границ духовного потенциала человека.
Конечно, положение древних философов – рабовладельцев, поставивших себя в исключительную позицию, - вызывает определенное отторжение своей негуманностью. Но, вспомним, что рабам поручался (во все времена) самый легкий труд. Ни одно восстание рабов не проходило под лозунгами получения доступа к занятиям музыкой, философией и математикой. Но устроение современного общества, отводящего значительному количеству людей, по сути дела, место сытно накормленных генно-модифицированными продуктами домашних животных, беспощадно отупленных развлекаловкой в режиме «нон-стоп», представляется негармоничным. Интуитивно чувствуется неорганичность эквилибриума, и возникает мысль о необходимости его регуляризации или, проще говоря, определенной смены намерений восприятия (интенционности перцепции) в общественном сознании для гармонизации коммунальных взаимоотношений. Но не имеем ли мы дело с некой переходной фазой в целом разумного процесса? Народная мудрость гласит – «Дуракам половину работы не показывают». А мы видим переход как хаос и переживаем понапрасну. Все может быть, да вот беда – мы сами и есть этот процесс и, следовательно, нейтральными по отношению к нему быть не можем. Как же выйдем из создавшегося положения? За счет чего? Нет желания доказывать, но, поверьте, - только за счет понимания людьми того обстоятельства, что, в данную историческую эпоху, они оказались в дураках. И оказались заслуженно. Есть ли надежда, что философия произведет необходимую интеллектуальную терапию, обеспечит человеку возможность увидеть собственную (собственную ли?) глупость в широкой перспективе и, по мере сил, избавиться от нее, минуя катастрофические потрясения? В принципе да (Кант обнадеживает), если философия выйдет из состояния на самой себе замкнувшейся. Все помнят, что Сальери проверял «алгеброй гармонию». Если алгебра гармонична, то это вполне допустимо. Вообще то гармонию лучше проверять гармонией. Но не пустое ли это занятие? А вот Э.Гуссерль в борьбе с господином сциентизма и натуралистически-позитивного мировоззрения вообще, предложил проверить своевременную науку философией. По его мнению сами науки о природе и истории нуждаются в определенном обосновании, которое может дать только философия, понятая как строгая наука о феноменах сознания – феноменология. Результат получился очень интересный, но лучше читателю самостоятельно познакомится с трудами Гуссерля. Здесь только отметим, что БСЭ сообщает – «Философия Гуссерля является отражением глубокого кризиса буржуазной философской мысли».
В [ ] предлагается метод спасения сознания от перепрограммирования вирусами «нового экономического мышления», непотребно (по мнению автора) изменяющего человеческие ценности, а именно: «Единственный путь в подобных ситуациях – это уцелеть назло всему и так и не понять, что должен погибнуть. Уцелеть оставаясь собой, как бы трудно и больно это не было». Очень точный совет, но здесь видна абсолютизация новизны как «экономического мышления», так и человеческих ценностей, и не видно заботы о сохранении в человеке Нечеловеческой сущности. Человеку, чтобы только остаться человеком, недостаточно сохранения человеческих (общечеловеческих) ценностей. Необходима жажда к овладению Нечеловеческими ценностями, стремление не к многоальтернативным целям, а к безальтернативным идеалам. Все относительно в эмпирической жизни, если не указан ориентир или точка отсчета, находящиеся за пределами этого мира («Ни от мира сего»). В принципе это следует из теоремы Геделя. Есть нестареющая истина: «То, что имеет цену, – ценности не имеет». Кто-то считает, что совершенный человек – это кабаллистический Адам Кадмон, т.е человечество или человеческий род, копией которого является отдельный человек. Вроде очевидно в рамках навязанных представлений – «Общественное сознание первично по отношению к индивидуальному (если последнее вообще существует). Помни о Маугли». Но от такого представления веет безысходностью, и следовательно, оно неверно.
Выход был указан Спасителем. Он (выход) состоит в переходе на другую систему ценностей, по сути - в еретизме. Нужно исповедовать не просто иную отличную от окружающих (пораженных) систему, а систему, ориентированную на иной ресурс (не тот, который «ржа точит и воры крадут» и использует вирус). В таком подходе нет места параноидальной заботе о завтрашнем дне. С ним завтра на дно не попадешь, но только в Царство Небесное. Злить никого не нужно. «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф 8:19 -22).Любой вирус ничего поделать с этой системой не может. Не испытав на себе – не поймет, а испытав – примет и перестанет быть вирусом. По поводу «уцелеть оставаясь собой» вспоминается сербская пословица: «Мы бы давно погибли, если бы не погибали». Теряя многое – сохраняй главное. Избавляйся от иллюзий.
«Если можешь не писать - не пиши», - учил Чехов азам литературного творчества своего брата. То есть пока у тебя есть выбор – не действуй, а изменяйся, чтобы оставаться самим собой. Лев Толстой замечал, что человек только 5% своих сил использует, чтобы оставаться самим собой, а 95% - чтобы быть таким как все (быть респектабельным). Вот где резервы. Выбор – это раздвоение (растроение и т.д.) сознания, создаваемое психологическим вирусом – фантомным тараканом, обитающим в голове (не туда ли переселились исчезнувшие в последние годы на кухнях биологические тараканы?). Создавая проблему выбора, выбора между несколькими иллюзиями, «психологический вирус» подбрасывает и критерий, подводящий к нужному ему варианту. И так, до полного порабощения, вынуждает проверять булевой алгеброй Божественную гармонию. Компьютерная программа тем совершеннее, чем меньше в ней операторов ветвления. Опытные системные аналитики знают, что ни одну проблему нельзя решить. Ее можно только исключить.
Евангелие, начиная с первой заповеди, учит, как исключить проблему выбора. Но у социальных технологов есть и альтернативные варианты, например: «Нет человека - нет проблем». А человека нет, если у человека нет собственного сознания.
Понять систему Евангелия трудно. Это не технология. То есть Евангелие, мягко говоря, не пособие типа «Спасение души – это очень просто». Исследования и толкования теологов похожи на попытки превратить теоретическое знание Евангелия в инструментальное. Автору этих строк более близкой к истине показалась интерпретация смысла Евангелия, сделанная П. Успенским [ ].
На фоне упоенной самовозвеличиванием утилитарной фольк-науки, хронически неприемлющей философию, нельзя не отдать должное проницательности большого бизнеса (поэтому, видимо, и большого). В основу создания системы менеджмента качества (ISO 9001) была положена разработка философии качества (новой системы ценностей), произведенная профессиональными философами. Ряд других крупномасштабных системных проектов также имеет свое философское обоснование. Наш мир не безнадежен. Вера в людей – наше главное информационное оружие. Информационное оружие – это, бинарное оружие. Поэтому уточним, что вера в людей – одна его компонента, а вторая – любовь людей к халяве.
Первым философом был Пифагор. Он первым себя так назвал. До того люди подобного рода занятий, называли себя мудрецами. Они пользовались вниманием просвещенной и непросвещенной публики. Что значит удачный брэнд? Позже находились люди, певшие дифирамбы философии, а не философам. Эмблематично в этом смысле мнение римского императора Марка Аврелия, заявившего в своем произведении «К себе самому» следующее:
«Время человеческой жизни – миг; ее сущность – вечное течение; ощущение - смутно, строение тела - бренно; душа - неустойчива; судьба -загадочна; слава - недостоверна. Одним словом, все относящееся к телу -подобно потоку, относящееся к душе - сновидению и дыму. Жизнь - борьба и странствия на чужбине; посмертная - слава забвение. Но что же может вывести на путь? Ничто, кроме философии». Правда, наличие таких взглядов на философию не мешало ему казнить первохристиан, которых он не мог победить в философском диспуте. Прав Великий Мао - императорами становятся не в результате чтения книг.
Мнение Марка Аврелия эмблематично потому, что в отличие от математики (Евклид) и натурфилософии (Ньютон) философия не имеет «начал» и, в отличие от истории (Фукуяма) – «концов», представляет непостижимый, как Дао, путь. Любое «начало» - это технология. Философия отехнологичеванию не подлежит. Магична, значит. В технологии не важно, кто и когда выполняет реализующую ее последовательность действий (например, обжигание горшков). Поэтому она относится к простой деятельности, независимо от своей «высоты». Из [ ] известно, что эффективность простой деятельности пропорциональна силе мотивации, но эффективность сложной деятельности при чрезмерной мотивации падает. Технология сама по себе является источником мотивации, то есть харизматична. Простое так привлекательно и прибыльно. Вот и остановили «начала» Евклида качественное развитие математики на тысячи лет - до появления Галуа. Нет у философии начала, нет у философии конца. Аллюзия довольно прозрачная.
Следует ли пассивно ожидать приглашения на «философский пароход» - «Ноев ковчег»? Не стоит, как не стоит и, уподобляясь Анне Карениной, бежать впереди паровоза. Ибо кто-то из китайских мудрецов сказал:
«Знать - значит понимать, понимать – значит уметь, уметь – значит знать». Понимаешь только то, что сам создаешь. Создай свое миропонимание, ощути «вкус истины». Научившись читать свои мысли, сможешь прочесть и чужие. Но это нужно делать самому. Никакой император-философ на нас работать не будет.
Настоящая книга написана не философом, а человеком скромно позиционирующим себя основоположником парафилософии, представляющим эту «парафилософию» как банализацию, то есть простую вербальную обработку и без того очевидных вещей, основанную на замене логической доказательности вывода, наглядностью образа. Что-то вроде яснопонимания
[ ]. Какая общая идея активизировала автора именно на такой подход к изложению своих и чужих мыслей? В свое время его заинтересовали картинки « magic eye» - нарисованное на простом листе бумаги переплетение заурядных линий и пятен (точек), которое превращается в объемное изображение (ничего общего не имеющее с хаотическим плоским изображением) при правильной (определенной) фокусировке взгляда. Эффект доказывает, что вещи, сами по себе, сущности не имеют. Сущность вещей обретается в нашем сознании. Появилось желание проверить: нельзя ли добиться подобного эффекта, расположив определенным образом в тексте свои и чужие мысли так, чтобы при его прочтении (в определенном настроении) в голове родилось «объемное», невыразимое словами, представление со «вкусом истины». При чтении ряда книг, например книги «Экология разума» Г. Бейтсона, автор испытывал подобное ощущение. Напоминаю, что [ ] говорил демон Баламут своей племяннице Горечи: «Благодаря усилиям, предпринятым нами еще много столетий назад, люди считают невозможным верить в незнакомое, когда знакомое находится у них перед глазами. Продолжай представлять мир заурядным». Хочется увидеть мир незаурядным. Вспоминаются и золотые слова т. Сухова из фильма «Белое солнце пустыни» - «Мертвому оно конечно легче, но скучнее».
Философия будет здесь эксплуатироваться интенсивно и, скорее всего, некорректно, без учета точки зрения Канта на роль философии чистого разума. Тоже самое можно сказать и об экскурсах в математику, физику и т. д. Но такова уже методология парафилософии. Некорректно – не значит неуместно. Вспомним, что даже общественная практика является лишь критерием истины (явно не единственным), но никак не истиной. В отличие от многих подобных (и даже много лучших) трудов, где их создатели представляют, что их исследование - некий 25-й кадр для «третьего глаза» читателя, стимулирующий его (читателя) «вскочить на коня и поскакать на все четыре стороны» («кони все скачут и скачут, а избы все горят и горят»), пишущий эти строки ничем подобным не озабочен. Пишет для личного чтения. Свое можно не только перечитывать, но и переписывать. Графомания, обращенная к себе, выглядит графомагией. Как бы комично это не выглядело. Бывает, что при работе над книгой заботишься о читателе, стараешься изложить идею попроще, а потом получаешь от него отклик – «Ваша книга - пособие по мракобесию для интеллектуально мощных дегенератов». Спасибо. Но, понимаю, иногда легче написать такую книгу, чем ее прочитать. Хотя бы потому, что ее нужно читать. Легко прочесть подобные «труды» могут лишь авторы подобных произведений. Для эвентуальных читателей сообщается, что в следующих главах автором с интересом для него изложены:
- . Основной дискурс краткого курса парафилософии.
- . Системономия и палеэпистемология.
- . Эпистемономия наносистем. Онтологический аспект.
- . Магия для начинающих понимать вышеизложенное.
- . Суггестивность эволюции в становлении бытия.
Что обретет человек дочитавший книгу до конца? Какой ожидает его финал? Не такой ли, как героев песни Высоцкого – «… финал простой, пришел тягач, и там был трос, и там был врач...» ? Примерно такой же, но только без врача, троса и тягача.
Завершим нашу апологию философии цитатой из [ ]. «Чтобы человек смог изменить свои базовые верования, определяющие восприятие (эпистемологические предпосылки), он должен осознавать, что реальность не обязательно совпадает с его верованиями. Узнавать об этом нелегко и неудобно, и большинству людей в истории, вероятно, удалось избежать таких мыслей. Но иногда диссонанс между реальностью и ложными верованиями достигает такой точки, после которой уже невозможно не видеть, что мир лишился смысла. Только тогда разум приобретает способность рассматривать радикально новые идеи и способы их восприятия».
В оглавление
Человек выбирает ту истину, которая приносит ему больше пользы, удобства, совершенства и достоинства в том, что он человек; он выбирает истину с помощью которой может породить в себе удовлетворение, утешение и надежду. Раймон де Себонд
Человеческое, слишком человеческое! Ф.Ницше
ПАРАФИЛОСОФИЯ
Основной дискурс краткого курса
Есть вопросы, которые обычно не ставятся (неинтересны большинству) и вопросы, на которые нет ответов в рамках существующих представлений. Такие вопросы философия называет наивными.
Далее производятся попытки не только поставить ряд таких вопросов, но и показать существование ответов на них. Систему методов, обеспечивающих реализацию данной задачи, назовем парафилософией. Это название в буквальном переводе бестолково, но оно предоставляет определенную независимость действий от интерпретаций и интерпретаций от действий.
Излагаемое ни в малейшей степени не претендует на научность. Предупреждение представляется нелишним, ибо спецификой научной деятельности и даже необходимым условием является соблюдение всеми членами корпорации норм научности, а обязанностью сообщества – контроль за выполнением этих норм членами. Даже М. Ломоносов, после высказывания в своих трудах, нетривиальных мыслей, затравленно оправдывается, - «При всем том вера Христова стоит непреложно». Следующий далее текст в научном плане не нормативен и автор не намерен ни перед кем и ни в чем оправдываться. Эта «научность» стала хуже «партийности».
Некто, даже могущий сделать нечто, обычно теряет способность делать это нечто, узнав, что другие считают это невозможным. Парафилософия – это не научная и не ненаучная дисциплина. Вообще в ней нет дисциплины, все допустимо и возможно. Стратегической идеей парафилософии является обретение способности видеть не глазами, а через них. Стратегия обычно не связана конкретикой, она исходит из того, что является делом первостепенной важности, не определяя в точности, каким образом можно достичь желаемых результатов. Нужно привыкнуть к неопределенности общих значений, дабы воображение находило свою определенность. Речь идет о смене восприятия. Процессе нелегком. Слепые от рождения, получив хирургическим способом доступ к свету, только после длительной специальной тренировки начинают отличать круглое от красного, хотя до прозрения круглое и воспринимали наощупь.
Зачем это нужно? Какая от этого польза? В обычном понимании – никакой! Можно было бы сказать о предчувствии того, что переход от существующих технологий к нанотехнологиям – это не простая смена масштаба. Под развитие нанотехнологий понадобится гигатеория. Нанообъектам нужно будет дать свое мировосприятие (они должны действовать самостоятельно), но такое, чтобы (на всякий случай) в нем не было адекватного восприятия нас. Хватит нам обычных вирусов. Но не будем тратить время на такие пустые разговоры по такому наноповоду.
В начале был логос (слово-идея), потому следует определиться с дискурсом.
Философы учат [ ], что в основе человеческого знания лежат понятия, определить которые через другие в принципе невозможно. Например, «бытие», «материя», «энергия», «информация», «интеллект», «познание» «мышление» и т.д. Невозможность строгого определения такого рода понятий они связывают с тем, что эти понятия входят в систему идеалов и ценностей человека, а идеалы и ценности («вера») не имеют с наукой «знанием» ничего общего – это совершенно другая область духовной сферы человека. Сказано довольно пафосно, с явным научным апломбом. Попробуем заменить это высказывание на более простые, менее поражающие воображение, но в которых, как говорят те же философы, конечные цели не будут казаться заменяющими действительные причины. Воспользуемся и японской мудростью, - «Чтобы увидеть подводные камни, нужно понизить уровень воды». Дело, видимо, с одной стороны, не в идеалах, а в нецелостности восприятия, затягивающего в грамматический субъективизм. Неразрешимость старого спора о том, что первично – яйцо или курица, - основана на отсутствии (у спорщиков) представления о первичности (фундаментальности) генетической программы, реализующей единый куро-яичный процесс и, пожалуй, еще на том, что яйца в нашем восприятии проявляются чаще, чем куры. Вдруг и, кстати, вспоминается и притча о слепых мудрецах, исследующих образ слона. Вообще говоря, в математике (и не только в ней) [ ] понятия вводятся двумя принципиально разными путями. Первый путь основан на использовании прямого или конструктивного определения – явного построения соответствующего объекта, второй – на использовании косвенных (описательных или дескриптивных) определений, задающих тот или иной объект перечислением требуемых свойств. Понятно, что дескриптивных определений больше, чем конструктивных. Нахождение конструктивного определения того или иного объекта, ранее заданного лишь дескриптивно, попутно дает доказательство его существования, а косвенные (дескриптивные) определения могут описывать и бессмысленные или несуществующие объекты. Так, например, брошенное, в свое время, философией науке дескриптивное (и заманчивое) определение «философского камня», надолго обрекло ученых на поиск его конструктивного определения («Пилите, Шура, пилите!»). Легко догадаться, что находиться с тех пор у науки за пазухой для философии. Однако, наряду с основной задачей преобразования дескриптивных определений в конструктивные бывает актуальна и обратная задача - выделение характеристической системы свойств того или иного конструктивно (явно) заданного объекта (своего рода «фактор-группы»): неудобно ведь при каждом упоминании объекта предъявлять подробную схему его устройства. Эта задача похожа на создание настоящих произведений искусства – представление бесконечного конечными средствами. Математика, определяет и собственно определение как задание математического объекта, позволяющее однозначно отличить его от других. Но перечисленные выше понятия, как «объекты», существует не более чем одном экземпляре, и, следовательно, с математической точки зрения, сама постановка вопроса дачи им определения, лишена смысла. Просто «вещь в себе и только в себе». Вариант выхода из этого положения предлагал Ф.Энгельс [ ], говоря: «Если мы можем доказать правильность нашего понимания данного явления природы тем, что сами его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к тому же служить нашим целям, то кантовской неуловимой «вещи в себе» приходит конец». Китайская формула - «знать, понимать, уметь» указывает путь к тому же выходу более четко. Но, вначале, нужно стать на путь. Этому поможет только вера. Вера (ве РА) выше веды. Собственно вера и есть суть магии, а веда – суть технологии. Будем верить в наличие у человека общего и полного инварианта с природой, дающего человеку возможность превращать себя и все отличное от себя в средства осуществления собственной природы и Природы. Понимание порождается действием. Думать умеет только тот, кто умеет и не думать. Следите за дыханием.
Теперь, собственно, о дискурсе. Как указано в [ ], «Дискурс – модное и емкое слово. Оно происходит от слова «речь» и означает весь набор слов, знаков и символов, с помощью которого изъясняются представители политического или культурного течения». С понятием дискурса тесно связано понятие инварианта, то есть некой сущности, в чем-то похожей на энергию, присущей совокупности объектов, неизменяемой при взаимодействиях этих объектов, но позволяющей объектам этой совокупности однозначно воспринимать друг друга и заставляющей их взаимодействовать. Например, смысловая структура русского языка позволяет русскому понимать сказанное русским, однако не позволяет понять сказанное китайцами. Там - иной инвариант. Когда мы говорим просто – «инвариантно», то имеем в виду время, неизменность по отношению ко времени. Время является общим инвариантом для людей обладаемых (охваченных) сознанием. Какой-то общей сетью настоящего. Мы не можем изменить эту сеть. Поэтому с прошлым и будущим мы не можем взаимодействовать (даже воспринимать). Но снабжены «аппаратом» для их моделирования (формирование воспоминаний и предсказаний). Искусственность этого «аппарата» и определяет появление такого феномена, как ошибка.
Пониманию закладываемого здесь в термине «инвариант» смысла, может помочь пример из физики. Известно, что электромагнитные поля друг с другом не взаимодействуют (взаимно прозрачны). Значит, у ЭМП нет никаких инвариантов, что означает отсутствие полей среди физических сущностей. Это просто математическая абстракция. А что же есть? Есть эфир, вещество и вакуум его различные фазовые состояния. Так называемые «элементарные частицы» - нечто вроде снежинок, но с компьютерной организацией, с компьютерной программой, релевантной мирозданию. Непривычно? Но, привыкли же мы к наличию в природе естественных магнитов. Привыкнем и к наличию в ней естественных компьютеров. Чуть только привыкнем к искусственным. Естественно, что в этом случае у эфира, трактуемого и как вакуум, и как вещество, есть общие инварианты, а значит, возможно, взаимодействие. И оно действительно есть. Электромагнитные волны – колебания плотности, эфира-вакуума - на которые откликаются частицы эфира - вещества. Волны от разных источников и на поверхности воды взаимнопрозрачны. Следует отметить и отличие света (излучения) от радиоволн. Свет излучают атомы при внутриатомных фазовых переходах эфира второго рода (эманация), а радиоволны создаются колебаниями масс заряженных частиц, воздействующими на эфир-вакуум. Поэтому радиоволны всегда когерентны, а свет - только в пределах одного солитона. Радиоволны, полученные колебаниями масс заряженных частиц с частотой видимого света, будут не светом, а «лучами смерти» (СВЧ). Фотоны света – сложные информационные объекты - «лучи жизни» (инвариантны живому).
Из примера вытекает понятие и необходимость введения понятия «инвариант второго ранга». Как в математике абстракция второй ступени группа, обнаруживает «математическую когерентность» множеств математических объектов разного типа, так и когерентность (в широком смысле) – инвариант второго ранга. Аналогия с архетипами коллективного бессознательного К. Юнга.
Далее, до конца главы, будем заниматься наполнением дискурса и, вооруженные этим «набором», будем читать и писать следующие главы книги.
В философии рассматриваются два вида проблем [ ], которые заметны и в парафилософии, а именно:
- проблемы онтологии. Проблемы того, каковы вещи, что есть личность и каков этот мир,
- проблемы эпистемологии. Проблемы того, каким образом мы что-либо знаем, или, более точно, каким образом мы узнаем, каков этот мир, и что мы за существа, которые вообще могут знать нечто о данном предмете.
Пуанкаре утверждал, что полная конспирация – это и есть основной закон природы. Видимо онтология и эпистемология содержат в себе две части одного криптоключа, дешифрирующего мир видимый и мир умопостижимый в истину.
Беркли говорил, что отличить трансформацию восприятия от восприятия трансформации – невозможно. Собственно это подтвердит любой психиатр, сталкивавшийся с задачей вывода пациента из состояния галлюцинаций. Очевидным следствием из тезиса Беркли является репертуарная эквивалентность наших восприятий мира нашим воздействиям на него. Работа общего инварианта. Представлять дело по другому, подобно представлению кур отдельно от яиц без восприятия их как единого продукта работы фундаментальной генетической программы. Об этом стоит помнить, говоря об онтологии и эпистемологии по отдельности. Таким же может быть и «основной ответ» на «основной вопрос» философии (материя, сознание). Кстати, обратите внимание, формула «бытие определяет сознание» сделана по кальке «казнить нельзя помиловать». Воспринимая среди прочего и свое восприятие, мы и на него воздействуем, а воспринимаем, вообще говоря, только катастрофы. Видимо, это и есть вся наша «свобода воли». Не следует верить коммунистической пропаганде, что нам дана сама реальность. Кто ее нам таким даст! Будь она нам доступна, - доступны были бы и прошлое, и будущее. Тогда бы [ ] восприятие мира напоминало переплетенный клубок змей, а так «кадры» прошлого мгновенно исчезают. Настоящее – мгновенно, будущего – всегда еще нет. Говорить в такой ситуации, что мы о прошлом знаем больше чем о будущем нелепо. Что узнаешь за мгновение?
Еще удивительнее – мы в «течение мгновения» (звучит еще нелепее) действуем (воздействуем). Так на что мы действуем – на прошлое, настоящее, будущее? Ясно – нам дана не сама реальность, а ее модель. Так природа защитила реальность от произвола индивидуального сознания. Пространство и время – средства аранжировки. Рассмотрению этой модели посвящена отдельная глава книги. Отметим здесь только то, что на допсихическом уровне (внесознательном) организм, конечно, воспринимает (имеет) мир каков он есть и сразу в целом. Очевидно, так, раз он входит в этот мир. Модель дана лишь сознанию. Образно это выразил К. Юнг (читая которого часто испытываешь желание перекреститься – «свят, свят, свят») утверждая, что сознание имеет дело не с самой «территорией», а только с ее картой (скорее всего контурной). Если бы дело обстояло иначе, то сознание не нуждалось бы в теле. Во времени существует только наше сознание, а точнее - время существует только в нашем сознании. Элементарные частицы, например электроны, все одинаковы и не меняются по отношению к другим элементарным частицам. Следовательно, то, что мы считаем материальным, существует вне времени. Кстати, забавно, что человек, мечтая о бессмертии (стремление занять все время), никогда не стремится заполнить собой все пространство. Здесь есть над чем подумать. Вспомогательным «наглядным образом» к пониманию сказанного примером может служить автомобиль с автоматизированной системой управления (искусственным интеллектом). Компьютер автомобиля получает сигналы от навигационной системы, от светофоров и других датчиков, «знает маршрут», запас топлива, даже «знает» (по своему) куда едет, но никогда (в принципе) не знает «зачем?» Кого же мы везем туда, куда ему нужно? Скажем кратко – ДНК. Это имеет мало общего с голливудской «матрицей».
Кстати, все наслышаны о палеонтологии, но кто слышал о палеэпистемологии? К палеэпистемологии, например, можно в какой-то мере отнести работы академка Фоменко по дефальсификации истории. В нашей книге палеэпистемологии посвящена отдельная глава, в которой сделана попытка реконструировать образ действий и мыслей людей прошлых эпох. Маячковыми понятиями из области математики, для ориентирования в онтологической и эпистемологической сферах могут служить:
рекурсия – способ определения функций, при котором значения в каждой точке определяются через значения в предшествующих точках и
инволюция – такое отображение математического объекта на себя, квадрат(куб и т.д) которого является тождественным, например: для множества М инволюция ? есть такое преобразование, что ?(?(х)) = х для всех х из М, причем ? не обязательно рекурсивна.
Раз уж коснулись математических понятий, то необходимо определить математике место в формируемом нами дискурсе. Подойдем к этому вопросу, отталкиваясь от факта существования абстракций и их сенсуально постижимых эквивалентов. Представляется интересным высказывание Ф. Энгельса: «Это старая проблема. Сперва создают абстракции, отвлекая их от чувственных вещей, а затем желают познавать эти абстракции чувственно. Эмпирик до того вживается в привычное ему эмпирическое познание, что воображает себя все еще находящимся в области чувственного познания, даже когда оперирует абстракциями». Отметим, что существуют и понятия (абстракции), не имеющие сенсуально постижимых эквивалентов, например дальнодействие. Делаем вывод – для оперирования с абстракциями и существует математика и, как теоретическое знание, столько времени, сколько существует абстрактное мышление. Математика – теоретическая наука. Построенные на базе математической теории исчисления (технологии) для работы с абстракциями регионального (местечкового) уровня, то есть уровня конкретного вида человеческой практики, математикой не являются. Имеются в виду исчисление бесконечно малых, вариационное, векторное, вероятностей, дифференциальное, интегральное, конечных разностей, матричное, операционное, тензорное. Хотя они комплексно и претенциозно именуются – «высшая математика». Если их отнести к математике, то и пропаганду можно отнести к философии. Почему среди них нет такого мощного исчисления как бухучет? Непонятно. Исчисления также похожи на математику, как и обезьяна (по образу) похожа на человека. Именно поэтому обезьяна, в отличие от кошек и собак, воспринимается нами безобразной (без-образной). Не стоит, уподобляясь Дарвину, считать человека просто поумневшей обезьяной. Человек – это, прежде всего, сознание, а сознание и есть математика. Применение исчислений позволяет что-то объяснить, а объяснение – функция существующих представлений. Математика доказывает раз и навсегда. Но любой математик подтвердит, что математическое доказательство – это столь убедительные рассуждения, что понявший их готов, бросив все, бежать и убеждать в этом других. В математике (конструктивной) доказательством существования того или иного объекта может быть только указание способа его построения, конструирования. Основу математических понятий составляют структуры, производящие математические выражения. Математические выражения не только математическим выражениям инвариантны. Когда они очень громоздки, то легко заменяются выражениями иного (но тоже математического) характера, без потери смысла излагаемого. Имеется в виду формула Лежена - Дирихле о замене математических вычислений идеями. Замена письменной математики на устную. Структура (инвариант) сохраняется. Математика – это, прежде всего, обобщение, осознание. Кант говорил – «В каждом знании столько истины, сколько в нем математики». Эта мысль подтверждает и правильность взгляда, что математические исчисления – это не математика, и правильность мнения, что в основания математики положена философия. Если бы дело обстояло по иному, то пришлось бы считать, что напичканные формулами статейки содержат истину отличную от истин об их убожестве и непорядочности авторов. Такие «работы» родственны напиткам с названием типа « Слива на коньяке». Только очень нездоровый человек станет совать в настоящий коньяк сливы или сыпать в него ягоды рябины. Люди с огромным трудом принимают очевидный факт, что средства математических исчислений лишь преобразовывают входные данные в выходные, не генерируя не только нового знания, но и новой информации.
Наряду с порядковыми, алгебраическими и топологическими структурами в математике появились фрактальные структуры, то есть себеподобные, сетеподобные, безэлементные структуры. Простейшие фракталы (геометрические) представлены на рисунке. Функция любых сетей - фильтрация. Так, рыболовная сеть отфильтровывает рыбу от воды. Показанные на рисунке фракталы демонстрируют фильтрацию геометрических фигур по форме инвариантно к масштабу. Разумеется фракталы могут быть не только геометрическими, но и временными, и логическими, и смысловыми и т. п. Кстати, в отличие от других математических объектов фракталы беспредельно нелинейны. Так sin (x) ?x при x ?0. Фрактал же всегда (независимо от масштаба) остается подобным только себе. В определенном смысле фракталы являются развитием алгоритмов. Алгоритм предписывает,– что делать, фрактал – что не делать, каким нельзя быть. Фракталы (в отличие от линий, плоских и объемных тел) обладают дробной размерностью, в принципе уникальной для каждого фрактала. Предполагая, что любой инвариант (трактуемый как база для восприятий и взаимодействий) имеет фрактальное представление (это почти очевидно), приходим к выводу, что фрактальная размерность есть численная характеристика инварианта. Поверьте на слово, Пифагор имел в виду именно это, говоря «все есть число». Вот еще задача на сообразительность. Мы имеем некоторые представления об отличии двухмерных объектов (плоских фигур) от трехмерных (объемных тел), а чем будут отличаться объекты, допустим, размерности 2,71 от объектов размерности 2,69? Известно, что нельзя измерить, например, объем в квадратных литрах. Объемные тела и плоские фигуры несоизмеримы. Есть ли какая «общая мера» для объектов пространств разной дробной размерности? Откуда известно, что пространство именно точно трехмерное? Евклид сказал, и все тупо повторяют. Велик и могуч искусственный интеллект. Даже несоизмеримость радиуса и окружности, катетов и гипотенузы равностороннего треугольника никого не тревожит! Об аксиоме Евдокса – Архимеда слышали, пожалуй, даже не все математики.
Мало кто знает, что имел ввиду под «сущностью сверх необходимого» Уильям Оккам.
Для Оккама [ ] разум не имел силы достигнуть универсальности (если она вообще существует) и даже не мог постигнуть особые свойства вещей (если предположить, что вещи существуют). Сила разума связана только с ним самим: все внешнее по отношению к нему чуждо и может быть только предметом интуитивного озарения. То есть Оккам был убежден в том, что вещь неспособна сказать нам, что она такое. Он по сути отрицал существование родственной связи (инварианта) между вселенной и человеком – их общей основы, которая, как нам теперь понятно, только и может быть «точкой знания», через которую вселенная и ее создания только и могут вести диалог.
Но зарождающаяся буржуазная практика требовала отказа от фундаментальной рациональности, так как была заинтересована в рациональности инструментальной (меркантилизм). Целью последней было конкретное благо людей (представляется, что далеко не всех). Проще говоря, буржуям интересны только процессы с накоплением (прибылью), а фундаментальная рациональность связана только с расходами. Поэтому Оккам и счел интеллект природы «сущностью сверх необходимого». От природы, в «отсутствии у нее интеллекта», требовалось действовать самым упорядоченным, самым коротким и наилучшим образом, в соответствии с принципами (законами природы), закладываемыми представителями научной Оксфордской школы. То есть, отказывая природе в интеллекте, Оккам наделял ее волей, контролируемой экспериментом, на соответствие законам для ее же эксплуатации. Уильям Оккам – основоположник антиинтеллектуализма. Вслед за Оккамом явились галилеи, ньютоны, дарвины, максвеллы (буржуйские прихвостни), наводнившие науку буржуйской «феней» - сила, энергия, мощность, ускорение, выживание, борьба за существование, эволюция, реэволюция и т. д. Конечно, «конкретное благо» тоже необходимо, но мудрые люди говорят: «Зло – это чрезмерность». Всякий избыток токсичен. Поэтому Дао – срединный путь. Радость не должна доходить до идиотского восторга, а грусть - до пагубного уныния. Искусственная действительность (техноценозы) и подлинное искусство, ни в каком измерении не пересекаются.
Совершенно другой подход [ ] к интеллекту проповедовался основанной Альбертом Великим Кельнской школой схоластов, которую во времена Оккама возглавлял мэтр Экхарт. Для них интеллект являлся фундаментом знания, создательным принципом и сущностью бытия. Для мэтра Экхарта собственно интеллекту присущи такие свойства:
- Во - первых, в нем становление первично по сравнению с бытием. Возможность быть - основа бытия.
- Во - вторых, в интеллекте могущество мысли не подвержено прямому влиянию своего собственного содержания. В интеллекте изначально заключено его собственное содержимое, однако его нельзя предвидеть (как вода потенциально содержит в себе волны, однако эти волны нельзя предвидеть).
- В - третьих, интеллект стремится к максимальному выражению своих возможностей. Вселенная – это театр возможного.
- В - четвертых, интеллект активен,- он мыслит,- и одновременно пассивен,- он составляет предмет размышлений. По Экхарту, действующий интеллект (активный) и возможный интеллект (пассивный) нельзя разъединять. Разделение этих двух измерений интеллекта влечет за собой, как известно, механическую концепцию мира: Мыслящий бог и механическая вселенная, каждый из которых может обходиться без другого.
- В - пятых, интеллект прост в своей основе и сложен в своих выражениях.
- В - шестых, в интеллекте виртуальное и вероятное обладают экзистенциальным статусом, который выше фактов. Факты появляются и исчезают, а вероятности – это составная часть основы вещей.
- В - седьмых, интеллект никогда не бывает заполнен собственными выражениями. В интеллекте нет такого максимума, который нельзя было бы превзойти другим максимумом.
- В - восьмых, интеллект стремится к чему-то такому, что нельзя предопределить, но что тем не менее обуславливает всю его созидательность. Это нечто, скрытое по своей сути, тем не менее придает времени ориентацию по отношению к какому-то преодолению, какому-то истощению творческих сил, ведущему к возрастающему знанию себя самого. Познание ведет себя к другим творческим проявлениям, и так далее.
Интеллект обладает истинным рационализмом в полном смысле этого слова, что позволяет ему познавать и творить; предполагается что этот рационализм открыт в «точке познания», которая позволяет ему вернуться к своему интеллекту в качестве уверенности. Эта точка открывает интеллект для его глубинной природы «сверх бытия» становления.
Критически глядя на мысль Оккама, следует осознать свободу и творчество человека как внутренние характеристики вселенной, а не как действие или активность, которые существуют лишь в форме чего-то чуждого природе.
Вникаешь в эти свойства и по-человечески понимаешь бедолагу Оккама, представляя реакцию деловитого островитянина на материковую премудрость. И Экхарт, и Оккам мыслили интеллект как океан, но для Оккама океан - лишь средство, обеспечивающее передвижение товаров и услуг, а для Экхарта – некий мистический «СОЛЯРИС», вызывающий страх, восторг и преклонение. Оккам отделил «законопослушную» природу от «закононепослушной». Какая польза от энтелехии? Другое дело – энергия. Она нужна для производства.
Завершая на этих мыслях из [ ] введение понятия природного интеллекта в дискурс парафилософии, заметим, что в следующих главах книги представление о нем будет развернуто на более близкой нам эпистемологической базе. Для превентивного включения в работу подсознания приведем комплементарное вышесказанному кантовское определение самоорганизации, а именно: «Самоорганизация – это такое взаимодействие частей, когда каждая часть обязана своим существованием действию остальных и всего целого. Кроме того, часть должна быть органом, производящим остальное. Никакой искусственный инструмент не может отвечать такому определению, но только такой, в чьи ресурсы входят материалы всех существующих частей инструментов».
Вводя понятие «система» в дискурс парафилософии, отметим, что, несмотря на его активную эксплуатацию современной наукой, оно имеет достаточно древнее происхождение. Понятие «система» фигурирует уже в труде Секста Эмпирика «Три книги Пирроновых положений», как «устройство» предметов в общем значении «способ составления». То есть система – это способ подчинения элементов (предметов) единому общему порядку и, собственно, сам этот порядок (ритуал, протокол, и т.п.). Если те же элементы будут следовать в своих взаимодействиях иному единому порядку, то они образуют иное системное множество. Одни и те же элементы (например, люди) могут одновременно подчиняться нескольким порядкам (система семейных взаимоотношений, система производственных взаимоотношений и т. д.), каждый из которых, тем не менее, достаточно жестко установлен. В зависимости от этого можно говорить о моноконтекстности или поликонтекстности системного поведения, проявляемого множеством элементов.
Элементы (субстрат, в свою очередь некие системные множества) могут изменяться как угодно, лишь бы соблюдали порядок (Ordnung), трактуемый как правила взаимодействий. Сохраняли бы инвариант, т.е. собственно систему. Система – это сохраняющее тождественность в изменяющемся (количественно, качественно) системном множестве. Система не обладает субстанциональным характером, то есть она отвлеченна от носителя – фантомна. Такое понимание системы близко к понятию тотальности (Totaliteat) у Гегеля. Философ Лукач [ ] утверждал, что «Категория тотальности, - всестороннее, определяющее господство целого над частями, есть сущность метода, который Маркс перенял у Гегеля. Диалектика есть логика тотальности».
В фантомности системы можно убедится на нескольких примерах из разных областей знания. Известный исследователь теории изобретательства Альтшуллер [ ] обнаружил интересную особенность развития техники – она идет по пути повышения ее идеальности. Техника развивается так, что вначале для выполнения каждой функции создается специальное устройство. Например, открывалка для бутылок. Постепенно развитие открывалок показывает, что они стремятся к идеальной открывалке. Той, которой нет. Идеальная открывалка – когда ее функцию выполняет бутылка. Тот же путь прослеживается и в переходе от устройств с жесткой логикой к устройствам с программной логикой. Тому есть примеры и в природе. У муравьев нет, в нашем понимании, инструмента разума (не миллиарды нейронов, а так – несколько ганглий), а разум (видимый по деятельности) есть. (Нельзя не упомянуть, что, как, кажется, Гегель говорил, - вообще все деятельное разумно). Возможно наш мозг – устройство с жесткой пороговой (нейронная сеть) логикой, а муравьиный - с программной. Поэтому муравьиный мозг так компактен, как компактен квантовый процессор. Не только его программа, но и он сам (процессор) почти фантомен. Видимое (в данном случае) противоречие – жесткая логика, обеспечивающая гибкое поведение и программная (гибкая) логика – реализующая жесткое поведение, - легко разрешимо. Достаточно предположить, что переводом разума муравья с жесткой на программную логику занимался «муравьиный билл гейтс». Он ограничил мозг «нового муравья» (в программной реализации) несколькими «полезными приложениями», совершенно исключив средства разработки новых (по функциям) приложений. Вот и получили муравьи «систему» о которой мечтали проектировщики «нового Ordnunga» из Третьего Рейха.
Пользуясь вышеизложенным как намеком, уделим несколько строк в дискурсе компьютеру. Парадигма программирования классического компьютера, как убедительно говориться в [ ], состоит в переносе в программу детерминированных знаний. Нейрокомпьютер же (нейросеть) – это шаг к парадигме обучения программ нечетким знаниям. Программный эмулятор нейросети обучается на примерах. Поэтому, в ближайшей перспективе, обычные компьютеры и их программистов ожидает естественное вымирание (или прозябание на «задворках электронной империи»), по подобию телеграфных аппаратов и телеграфистов.
Возьмем еще пример «из жизни насекомых» [ ]. Здесь говорится, что «Связывать организацию с упорядоченностью для сложных систем вряд ли допустимо. Упорядоченность – фактор внешний, организация внутренний. Окукливание насекомого при метаморфозе происходит через разупорядочивание: гусеница превращается в мутную жидкость. Однако организация в жидкости – выше, поскольку интенсивность целенаправленных процессов выше». Перед интерпретацией приведенной цитаты дополнительно укажем , что если аккуратно отобрать часть «мутной жидкости», то оставшаяся все равно обеспечит (завершит) процесс метаморфоза. Появится полноценное насекомое, только меньшего размера.
На самом деле, вводимое различие между организацией и упорядоченностью, лишь формулировка «объяснительного принципа», который никогда ничего не объясняет, а лишь определяет место, начиная с которого «не измышляющие гипотез» договариваются считать суть явления понятной (доступной для использования). Фактически же наблюдается то, что принято называть самоорганизацией. И куколка, и насекомое состоят из одних и тех же элементов. Происходит когерентный переход от одной системы взаимодействий к другой. В этом проявляется суть видимой трансмутации (метаморфоза). Мы самоорганизацию воспринимаем, как хаос и акцентируем внимание на ее результате (форме), ибо наше сознание настроено на восприятие только катастроф (се ля ви), трансмутаций, трансформаций, но не процессов их осуществления. Поскольку система фантомна, то переход с системы на систему не имеет сенсуально постижимых эквивалентов. Смена протоколов взаимодействия в сетевом информационном комплексе меняет как его функциональный облик, так и картину интенсивности потоков трафика (морфологию). Подчеркнем эквивалентность трансмутации и самоорганизации и отметим их отличие от трансформации и организации. Трансформация и организация не связаны со сменой системы. Здесь нет проявления новых качеств. Есть только количественные вариации и возможны в, ограниченных пределах, достижения целевых установок, задание количественных критериев оптимизации. То есть фундаментальная (неизменная) модель (инвариант) сохраняется.
Если бы автор верил в синергетику, то поставил бы здесь вопрос [ ] о новой трактовке бытия – расширении смысла бытия на основе концептуализации становления. То есть по новому поставил бы вопрос о том, бытие ли выступает формой проявления другого фундаментального аспекта реальности – становления. А без этой веры он предлагает под становлением понимать переустановку деятельности организации (организма) на другую систему правил внутренних взаимодействий.
Из достижений современной науки, для парафилософии наибольшую ценность представляет теорема Тьюринга утверждающая, что существует порог сложности системы, за которым любое ее (системы) описание (т.е. любая ее модель) будет сложнее самой системы – минимальное описание и есть система. Наше следствие из этой теоремы таково: в сущности сущностью системы сама сущность и является. Естественно, система нефизична, т.е. фантомна, как все первичное (фундаментальное). Относится, как сказал бы Платон, к миру умопостигаемому, а не к миру видимому. Возвратимся к теореме Тьюринга, в целях ее восприятия на фоне закона необходимого разнообразия Эшби, утверждающего, что «Эффективное функционирование системы может быть обеспечено только в том случае, когда разнообразие (неопределенность) системы управления не меньше разнообразия (неопределенности) управляемого объекта, разнообразие системы не менее разнообразия внешней среды». Теперь чувствуете, что булгаковский Воланд был еще снисходителен в отношении наших способностей к управлению.
Не поправляя Тьюринга как математика (здесь он льет воду на нашу мельницу), тем не менее, допустим, истинная система (принадлежащая вечности) не сложна и не проста, а совершенна и вменяема. Аристотель определил прекрасное, как отображение бесконечного в конечном (финизация бесконечного). Мы же видим – наш мир прекрасен и его система воспринимается совершенной. Непонятность и непредсказуемость воспринимаемых феноменов – это следствие ограниченности (упрощенности) сознания наблюдателя, а не «сложности» системы. Система, как свод правил, проста в основе, но сложна в проявлении. В чем источник этого? Само слово «сложность» указывает нам источник видимой сложности. Обычному вниманию доступно поведение множества объектов в мире видимом, а каждый объект одновременно служит (подчинен) нескольким системам (не видимым, а умопостижимым). Мы воспринимаем сложенный (агрегированный) эффект их некогерентного служения некой организации (организму) как турбулентность (поликонтекстное поведение), хотя каждой системе объект железно подчинен. В самой «суперпозиции», захвативших объект систем, достаточно когерентности для вечного существования. Если бы мир был устроен так, как мы его воспринимаем, то он не просуществовал бы и мгновения (если бы чудом возник). Короче, воспринимаемая хаотичность имеет эпистемологические, а не онтологические корни. Человеческое сознание – пока (или уже) не всемогуще. Его слабость состоит в неспособности нейтрализовать факт наложения, неумении выделить (детектировать) в организационном «хаосе» контекст конкретной системы (гармонии). Может быть, медитация этому поспособствует? Превратит неуправляемый «комбинаторный взрыв» в управляемую «комбинаторную реакцию». Здесь мы, попросту говоря, являемся свидетелями палеоконтакта феномена прозрачности по взаимодействию физических объектов с гносеологическим ноуменом онтолого- эпистемологической агрегации.
В трудах по системному анализу, например в [ ], чаще всего под системой предлагается понимать «… объект любой природы (либо совокупность взаимодействующих объектов любой, в том числе различной природы), - обладающий выраженным системным свойством, которого не имеет ни одна из частей системы при любом способе членения, и не выводимым из свойств частей». Это определение столь универсально, что в него корректно вписывается, например, вбитый в стену гвоздь, так как ни одна из двух частей этой системы по отдельности не имеет выраженного свойства (часто именуемого «эмерджентностью») – удерживать головной убор в фиксированном положении. Приводимая там же [ ] декларация, что «никаких других законов (кроме физических) для объяснения действия систем не требуется», а также наделение систем следующими (якобы имманентно им присущими) свойствами: слабопредсказуемость, негэнтропийность, физичность, неопределенность, целостность и т.д., окончательно демонизируют сущность системы. В следующих главах книги вспоминать об этом определении не будем, в том числе и поэтому, что одна из глав нашей книги называется «Системономия», а не «Системология». Понять разницу между ними позволяет представление о том, чем занимается «агрономия», и чем – «биология». Первая исследует то, что создано ей самой, а вторая – то, что уже есть, а кем создано - неизвестно. В контексте сказанного, нанотехнологии следует называть технономиями, назвать же так и компьютерные технологии – язык не поворачивается.
Вспомним наши попытки разобраться с неопределимостью определенных понятий («бытие», «материя», «энергия», «информация»), в том числе и из-за одноэкземплярности представляемых ими объектов. Надеюсь, теперь очевидно, что названные объекты понятийно соответствуют системам. Они не неотличимы друг от друга, а не неотделимы, хотя, по смыслу (данному нам), различны, но, по сути, - проявление Единого. Отметим лишь, что в единственности, фантомности (следовательно, неразрушаемости) этих «систем» проявляется единство мироздания и видимая унифицированность и конвейерность всего воспринимаемого нами. В соответствии с мифологией
«Влесовой книги» Вселенная разделяются на три части: Явь – это мир видимый реальный, Навь – мир потусторонний, нереальный, и Правь – мир законов управляющих всем в мире. То есть три объединенных Гармонией системы. Так же, как в песенной композиции, объединены голос певца, слова поэта и музыка композитора. Есть, конечно, и слушатель, обладающий моделями тех же систем. Эти его модели уже могут находиться и в дисгармонии, и в резонансе с системами песни.
Внимательный читатель (предполагается, что в природе существует человек способный сохранить внимание до этой страницы) вправе задать здесь вопрос. А чему (кому) принадлежит система ангажируемая автором как агрегат идей? Ответ существует. Система принадлежит такому фундаментальному объекту, как организация. Мы декларируем, что и само мироздание является организацией, и (естественно) состоит из организаций (организмов). Возникновение (порождение организации организацией), существование (во взаимодействии с другими организациями) и вырождение организаций подчинены соответствующей (своей) системе. Понятно, что взаимодействуют организации, а системы только определяют правила этих взаимодействий. Какими способами реализуется «контакт» организаций? Об общем инварианте (системе) мы уже говорили. Добавим к сказанному, что каламбуры, парадоксы, аллитерации, аллюзии, метафоры и метонимии, синекдохи – это не только литературные тропы, но и типы коммуникации между организациями. Контакт, как видим, происходит через символических генерализованных посредников (волновой резонанс и т.п.). Подробное освещение этого вопроса сделаем в следующей главе. Интересно, что такое представление существовало и в глубокой древности. Философия стоиков рассматривала мироздание как бесконечную иерархию самовозрастающих логосов-огней, укорененных в эйдосе и прорастающих в нем в виде разного рода структур и активностей (т.е. организаций).
Технология и магия, просто как слова, уже использовались в тексте книги. Пора попытаться осмыслить содержание этих слов в дискурсе. Технологию легко ассоциировать с процессом, т.е. с цепочками причинно-следственных связей, упорядоченных по времени. В процессах все происходит закономерно и имеет предсказуемый исход. Базу аксиологии технологии определяют и составляют всего два основных принципа: «ящик на ящик приближает к банану» и «упал – отжался». Логическое мышление – это тоже процесс, - разновидность технологии. Современной науке свойственен технологический взгляд на мироздание. «Сумма технологий» С. Лема, в этом контексте, характерная иллюзия. На этом пути (технологическом) есть видимые успехи, но, когда дело доходит до попыток понимания явлений чуть сложнее соударения упругих шаров (понимания, по настоящему, нет и с шарами, есть только объяснение), поднимается паника [ ] : «Как можно разорвать взаимообусловливающие процессы, чтобы решить, с какого из них началась система? Белки синтезируются с участием же белковых рибосом. Мембрана синтезируется лишь на мембране. Для репликации ДНК нужны ферменты кодируемых ДНК». Математик Манин [ ] подчеркивает, схема синтеза белка на информационной РНК очень похожа на изображение машины Тьюринга, копирующей информацию с одной ленты на другую, но замечает, что попытка описывать действие «генетических автоматов» в механических терминах приводит к парадоксам. В гипотетической картине разворачивания двойной спирали в процессе репликации, двойная спираль бактериальной хромосомы закручена примерно на 300000 оборотов. Так как ее удвоение в благоприятных обстоятельствах занимает 20 минут, то согласно механической модели репликации при разворачивании спирали часть хромосомы должна вращаться со скоростью 125 оборотов в секунду. Параллельно должна происходить сложная сеть безошибочных биохимических превращений. Далее Манин предполагает, что, возможно, для прогресса в понимании таких явлений нам недостает математической теории квантовых автоматов. Кажется, это не поможет. Квантовый автомат будет столь же непонятен. Явления здесь развиваются непредставимым с технологической точки зрения способом.
Понятия разрешимость, вычислимость и познаваемость едины лишь в математическом аспекте. Относительно реальности (магической) - и тезис Черча, и машина Тьюринга – неработоспособны.
Описанное выше явление говорит об иных эпистемологических предпосылках определяющих динамику действующего внутриклеточного начала, чем у нашего сознания. Здесь имеют место не причинно-следственные связи, а связи типа «стимул-отклик», работающие с аранжировкой не по времени. Если между причиной и следствием нет временного интервала, то между стимулом и откликом может быть любой временной интервал (в том числе и отрицательный). Если причина и следствие (в общем случае) соизмеримы, то между стимулом и откликом никакой количественной соразмерности заметить невозможно. Понятно, что к связи «стимул – отклик» неприложима зависимость от «начальных условий». Что же определяет здесь целостную динамику? Пока скажем что идея, система, а в следующих главах детально рассмотрим эти явления. Сами же явления назовем магическими, в отличие от технологий (технологических процессов). Никакой мистики в это понятие не вкладывается. Магия – это преобразование идеи в потенцию, а потенции – в действие. Принцип несилового управления « вэй увэй» (деяние недеянием) Лао Дзы, выступает здесь во всей красе. Описания магических (якобы) практик, как процедур с использованием тех или иных предметов, слов, движений (волшебных палочек, заклинаний и т. п.) – это описания технологических процессов, основанных на (как правило) ложных моделях. Они никакого отношения к магии не имеют. Так, бутафория. Динамика же преобразований природных объектов именно магична в том смысле, что не имеет пространственно- временной аранжировки, не подвержена эволюции т.д. То есть никакой мистике, чуду в природе места нет, но и представить эти явления в виде развертывания некого плана действий (как в технологии) нельзя, но они действительно действуют. Принять на веру это нелегко. «Род лукавый и прелюбодейный ищет знамения, а оно ему не дается» (Мф. 16.4). Чуть ли не с момента рождения сознание человека заковывается в цепи логического мышления и технологических практик. Где учат интуитивному мышлению? Практически нигде. Это дорого, нетехнологично. На образовательный конвейер не поставишь. Конечно, люди здесь не ведают, что творят, но неведение не освобождает неведающих от результатов неведения. Где то мы уже говорили, что информация, как и энергия, не генерируется, а преобразуется из одного вида в другой. Но нельзя, скажем, преобразовать тепловую и механическую энергию во внутриядерную. Как говорится [ ] – «Есть границы онтологически возможного». Наши возможности цензурированы. Можно только наоборот. Так и в рассматриваемом случае, – магические природные явления обеспечивают существование технологических процессов, но никакое множество технологических процессов не способно воссоздать магическое явление. Интересно, что еще более 2-ух тысяч лет назад Зенон, своими апориями, доказал непригодность логического мышления для описания природных явлений, однако его (логическое мышление) продолжают культивировать также тотально, как, в свое время в колхозах, все поля сплошь засеивали кукурузой. Из сферы внимания выводится то, что абсолютным логическим мышлением обладают лишь шизофреники. Но армия специально натренированных преподавателей разных наук (компрачикосов разума, разносчиков мракобесия) продолжает творить интеллектуальных квазимод-инвалидов. Героическая, но в корне порочная деятельность. В жизни и учителя и ученики - замечательные душевные люди, но лишь до тех пор, пока не приступят к ритуалу зомбирования. Тут они превращаются в некие дегуманизированные сущности (ментальных оборотней). Вот, кстати, образец задачи из американского учебника по социальному планированию: « Как следовало бы устроить «лабиринт» или «тренажер», чтобы у «антропоморфной крысы» возникло повторяющееся и усиливающееся впечатление существования у нее свободы воли?» Хорошо, что у многих людей работает непрошибаемая перцептуальная защита. Она позволяет сохраниться разуму. Кстати, малые дети, не вооруженные научным методом, бессистемно наблюдая за природой, усваивают бездну знаний. Это чудесное явление исчезает с началом обучения в школе. Здесь у грамотного читателя может возникнуть вопрос об уровне интеллекта людей во времена неграмотности. Вы не поверите, но уровень интеллекта свинопаса из тех времен неизмеримо выше интеллекта какого – либо сегодняшнего системного администратора. Логика и логическое мышление были изобретены как протезы для интеллектуальных инвалидов - слабоумных и шизофреников, но теперь и здоровых и сильных ставят на них. Какое это обучение? Так, дрессировка, логическая наркотизация. Люди просто помешались на логике. Вот основоположник кибернетики пишет: «Мы видим, таким образом, что логика машины похожа на человеческую логику…». А на какую еще логику она могла бы быть похожа мистер Винер? На собачью? Да, могла бы, но только на логику ученой собаки, в силу корреляционной зависимости. Далее «яматематик» предлагает положить этот тезис (в инструментальном смысле) в основу изучения уже человеческой логики, то есть, по сути, предлагает основать еще одну науку – типа «техонику» (антибионику). Видно чувствовал, что скоро его кибернетику нельзя будет найти и среди лженаук. Кстати, не слишком ли логично излагаю? Но ведь для себя стараюсь. Нельзя не отметить, что диалектическая логика ничем не лучше. Переход от диалектики к триалектике или полиалектике – ничего, по большому счету, не меняет. Серьезного внимания заслуживает женская логика. В ней (без иронии) чувствуется магическая основа. Айседора Дункан предельно точно определила магию пляски: «Если бы я могла сказать, что это значит, не было бы смысла это танцевать». Вот так, беззлобно поругиваясь, мы ввели понятия логики и магии в дискурс. Беркли, величайший из западных мыслителей, в своем бессмертном труде «Сейрис, или цепь философских рассуждений и исследований касающихся достоинств дегтярной настойки и разных предметов связанных друг с другом и возникающих один из другого», проводит четкое различие между «разумным» и «интеллектуальным» в смысле различия между логическим рассуждением и интеллектуальной интуицией.
Без особой логики, вдруг, вернемся к понятиям энергии и информации. Интуитивно ясно, что, если энергия и информация не генерируются, но только преобразуются из одного вида в другой, то, для осуществления названных преобразований, должно существовать нечто иное, генерируемое. Назовем, пока, это нечто – «инициатива». Философы давали этому неуловимому нечто разные названия: spiritus mundi (дух мира) – алхимики, natura naturans (природа производящая) – Спиноза (в отличии от natura naturata природы произведенной), и т.д., но инициатива, нам, простым людям, понятнее. Сразу появляется возможность зацепиться краем ума за такое ее качество, как наказуемость. Безынициативность же равносильна безжизненности. Вот и основа для обратной связи. Философы лишь пытались понять устройство мироздания, а наша задача шире – построить новое мироздание без исходного понимания (оно цель), пользуясь существующим мирозданием и как инструментом и как подсказкой. Так же, как программисты разрабатывают транслятор (скажем с языка Си), пользуясь тем же самым (разрабатываемым) транслятором, эксплуатируя хорошо известный метод - «метод раскрутки», зная при этом, что трансляторы существуют и что принцип их работы достаточно прост, даже для современного программиста.
Опираемся на веру, но что-то нужно иметь и в руках. Чем еще не пользовались другие строители мироздания? Представляются недооцененными и недоиспользованными такие мысленные конструкции как машины Тьюринга и Поста, а именно: пока еще поведение их рассматривается на примитивном пространстве символов без взаимодействия с другими такими же машинами. Стоит подумать об организации их в универсум, в котором машины осуществляют переработку (преобразование) символьного пространства и, в том числе, других машин в символьном пространстве. Этот подход уже применялся и к физическому миру. Например, явление «всемирного тяготения» представляется универсумом «машин Ньютона», конструктивно состоящих из материальных (бесструктурных) точек. Они функционально способны мгновенно оценивать массы всех остальных материальных точек Вселенной и расстояния до них и, в соответствии с полученными данными, вычислять (мгновенно) по формуле Ньютона (с бесконечно высокой точностью) свое новое положение в абсолютном пространстве и реализовать туда свое перемещение. Вот это машины! «Машин Максвелла» вообще касаться страшно. А ведь Эйнштейн в юности пытался создать единые «правила движения» для этих монстров. Наивный молодой человек. Не для человеческого ума это занятие. Кстати, о правилах движения: известно, но не очень широко, что «летающие тарелки» мелкими сериями производятся на Павлодарском тракторном заводе (цех подъемных машин), однако правила, которым они должны следовать при массовом движении, не разработаны. Поэтому эти удобные аппараты еще недоступны широким народным массам.
Пора завершать главу. Ее окончание посвятим понятиям пространства и времени. С понятием пространства справиться легко – от него можно избавиться посредством вырождения действия в идентификацию. Оно изотропно. Математика рассматривает пространство как логически мыслимую структуру, служащую средой, в которой осуществляются другие структуры, формы и те или иные конструкции, а также фиксируются отношения между ними. То есть пространство ноумен (принадлежит только нашему сознанию). Несколько по иному то же говориться и в философии Канта, а именно – в его тезисе о том, что пространство и время не есть свойства реального мира, а только априорные (доопытные) свойства нашего мышления и чувственного восприятия. Сами математические объекты не имеют пространственно-временного определения. Поэтому математикам легко в этом понять Канта. Однако время принято считать текущим направленно (знать бы куда!). Допустим, что и на эту иллюзию падает ответ истины. Из течения времени вытекает с неизбежностью его генерация. Что же является генератором времени? Ответ прост. Генератором времени является все множество воспринимаемых нами на сознательном и подсознательном уровне циклических движений. В следующих главах это представление о времени и пространстве будет дано в развернутом формате. А пока ad hoc аналогия. Любая видимая (слышимая) нами волна это множество (масса) циклических движений определенного класса (движений молекул воздуха и т. д.) Сама волна движением того же типа не является. Не является движением вообще. Так же как класс стульев не является опорой для сидения, чем является каждый конкретный представитель класса стульев. Время «движется» так же как «движется» волна, также «быстро» - как «мягко» понятие класса стульев. Ясно, что раз у волны нет скорости, то она (отсутствующая скорость) изменяться не может. Волны и время как раз те абстракции, которые мы можем познать чувственно. Таким же цугом «волн» является и наша жизнь.
Интересные мысли на эту тему можно найти у А. Пуанкаре [ ]. «Знание элементарного факта позволяет нам сформулировать задачу в виде уравнения; отсюда путем некоторых комбинаций остается вывести заключение о сложном факте, подлежащим наблюдению и проверке. Это – не что иное, как интегрирование, … Можно задать вопрос: почему в физических науках обобщение так охотно принимает математическую форму? Причина этого теперь понятна: она состоит не только в том, что приходиться выражать числовые законы, но и в том, что наблюдаемое явление есть результат суперпозиции большого числа элементарных явлений подобных друг другу :
Значит, здесь вполне естественно появиться дифференциальным уравнениям.
Однако недостаточно, чтобы каждое элементарное явление подчинялось простым законам; все подлежащие сочетанию явления должны подчиняться одному и тому же закону».
Исследования по нейрофизиологии [ ] показывают, что сигнал от сетчатки глаза модулирует нейронную активность латерального коленчатого тела таламуса, к которому кроме зрительного нерва подходят еще пять нервов (аксонов) из коры головного мозга. Короче говоря, то, что мы видим, на 80% определяется мозгом. Извне приходит лишь раздражитель, запускающий быстрый процесс референции. Сущность вещи обретают в сознании. Множество единообразных движений (объектов) производится (генерируется) сознанием. Генерация (как явление) возможна только в виде информационного копирования. Она, скорее, ноумен, а не феномен. Вот откуда происходит «конвейерность» природных процессов и объектов (например, идентичность элементарных частиц и т.п.), и наличие «законов природы», и корпускулярно-волновой дуализм, и квантовая телепортация (движение). Откуда природа возьмет бесконечные ресурсы? Ясно, что это только иллюзия. Своего рода бумажная денежная масса ничем (почти) не обеспеченная.
Когнитивные структуры нашего сознания изоморфны структурам репрезентатируемым множеством периодических движений элементов мироздания, резонансно связаны с ними. Продукция разума, выдаваемая на экран сознания, аранжирована ими (продукция, а не реальность). То есть разум (внепсихический), по полученном у сигналу, не только синтезирует из заготовок (архетипов) образ и смысл источника сигнала, но и упаковывает их в сто одежек интерпретаций для соотносительности другими образами текущей картины экрана. Можно понять сотворение мира как вложение сознания в тело организма обезьяны. Итак, поскольку сознание само «создает» большую часть из того, что мы воспринимаем, то с его появлением обезьянам открылся мир (сотворился). Симбиоз организма обезьяны и сознания – это человек. Откуда взялось сознание? Оттуда откуда и обезьяны. Есть правда легенда, что человек (понимаем как сознание) – это не поумневшая обезьяна, а падший (провинившийся) ангел, помещенный в наказание в камеру тела. Вот тут и вспоминается телепередача времен перестройки с провидческим названием – «Камера смотрит в мир».
Проще это выражено в [ ]. «Мы сами создаем воспринимаемый мир; это происходит не потому, что вне наших голов не существует никакой реальности, а потому, что мы подвергаем селекции и редактируем видимую реальность, чтобы привести ее в соответствие с нашими верованиями относительно того мира, в котором живем.» Картина реальности это на самом деле не картина, а спектакль в котором зритель является еще и главным действующим лицом, и главным режиссером большей реальности, чем собственно сама реальность. Трудно удержаться от попытки выразить это в зарифмованном виде.
Чудесен мир лишь в наших восприятиях,
А в сути он совсем не занимателен.
Построен в математики понятиях,
Предельно прост, предельно содержателен.
Нам в восприятиях дается нечто истинное, но не истина. Здесь, полагаю, сознание читателя уже достаточно расшатано, в нем появились «зоны прозрачности», достаточные для проникновения содержания следующих глав.
В оглавление
Что это? Фрейнинг шизофренических утверждений или комментарии «голосов» Г.Бейтсон «Экология разума»
Мозги им нужно поменять! В.В. Путин
Системономия и палеоэпистемология
Понятие «система» в современном теоретическом знании довольно расплывчато, но при этом, имеет более сотни значений и процесс роста значимости данного понятия по числу роста числа значений продолжается. Чувствуется отсутствие какого-то ключевого звена, фундаментального понятия, через призму которого должно рассматриваться понятие системы. Вообще-то все воспринимаемое нами организованно. Организация и есть фундаментальная сущность мироздания. Мы тоже организации (организмы). Поэтому воспринимаем только организации. Зачастую понятия «организация», «система» и «структура» путают друг с другом. Так, даже в замечательной книге В.Е. Хиценко [ ] утверждается:
«В любой сложной системе можно выделить две сущности: организацию и структуру. Организация – это главные отношения между компонентами и главные принципы, которые конституируют систему, придают ей идентичность и смысл, принадлежность к определенному классу. Без них нет системы или это другая система. Организация системы независима от свойств составляющих ее компонентов, которые могут быть любыми, так что система может быть реализована множеством различных способов из множества различных компонентов. Структура – это конкретные пространственно-временные связи конкретных компонентов системы, которые реализуют организацию, воплощают ее принципы в данный момент. Следовательно, компоненты должны непрерывно регенерировать связи, определяющие структуру. Структура – это мгновенный снимок связей элементов в системе. Они постоянно уточняют пространство, в котором может существовать система без угрозы ее существованию. Структура может и должна меняться в целях сохранения организации и в рамках, обусловленных этим сохранением. История структурных изменений представляет собой онтогенез системы. Организация системы остается неизменной путем онтогенетического дрейфа собственной структуры (гештальт). Можно уточнить, что организация есть то в системе, что жизнеспособно само по себе, по крайней мере, в принципе. В социальных системах это, например, отношения «врач – пациент» в клинике, «преподаватель – студент» в университете и т. д. Все прочие связи, составляющие структуру, нужны для фактического обеспечения этих главных и без организации немыслимы. Даже простое выделение в любой сложной системе организации и структуры представляет собой продуктивный момент анализа».
Видимо, необходимо, для исключения проблемы с пониманием организаций и систем, дать подходящий «основной ответ» на «основной вопрос» философии. Уместным (необходимым) будет ответ, что первичны не материя и не сознание, а организация. Наверно, материя не такая уж и косная. Если бы она не репрезентировалась организацией, то мы, организации, ее бы не воспринимали. Не было бы общего инварианта. Итак, будем представлять мироздание как некую организацию, также состоящую, в свою очередь, из организаций. Самоорганизация теперь выглядит как простая организация (кооперация). Мистика исчезает, если объявить организацию фундаментальной сущностью бытия и, собственно, бытия сущностью. Откуда же берутся организации? Не будем об этом задумываться, как не задумываемся над тем, кто заряжает электроны. У древних много идей на эту тему. Всякие «семенные атомы» и прочее. Раз физики говорят, что элементарные частицы спонтанно порождаются в мощных электромагнитных полях, то и мы скажем, что организации возникают в высоконапряженных смысловых полях. Как говорил поэт, «если звезды зажигают, то это кому-нибудь нужно".
Так называемый «автопоэзийный» способ организации живого рассмотрен в [ ]. Здесь организация живого (организмов) представляется самосотворяющейся (автопоэзийной), благодаря особой активности ее частей, которые циркулярно участвуют в сети взаимного производства частей и создают эту сеть как нечто особенное в пространстве, занимаемым частями. Например, клетка существует лишь до тех пор, пока ее молекулы связаны в цепи химических реакций и рекурсивно производят друг друга в безостановочном круговороте внутри ими же создаваемой оболочки. Таким образом, активность и взаимодействие частей организованы таким уникальным способом, чтобы обеспечить их активность и взаимодействие. Интересно, что незадолго до появления «автопоэзийных» идей в математике появились организмоподобные структуры – так называемые фракталы. Эти самоподобные, сетеподобные, безэлементные образования принципиально отличаются от ранее известных в математике порядковых, алгебраических и топологических структур. Наблюдая подобные совпадения, можно предвидеть качественный скачок в понимании живого. Одну из главных ролей в этом понимании будет играть развитие понятий об организациях, системах и структурах.
Организмы не самый прозрачный объект для рассмотрения. Рассмотрим пример искусственной организации – организации дорожного движения. Внешнее функциональное назначение – известно. Внутренними функциями данной организации обеспечивается оптимизация пропускной способности. Внутренние и внешние функции соотносятся относятся между собой, как электрическая и магнитная составляющие в модели волны электромагнитного поля – не существуют друг без друга, а существуют благодаря друг другу. Системой организации являются, естественно, не перекрестки и светофоры, а правила движения. Ибо только на них строятся все внутренние взаимодействия в этой организации. А вот структура – это магистрали, перекрестки, светофоры, сотрудники ГИБДД и автомобили с водителями, если последние соблюдают правила (вписываются в систему). Сама система, как видим, и здесь фантомна, но пронизывает всю структуру организации, встроена в нее «тонкой материей». Система – это способ (алгоритм) реализации функции организации, ее «паттерн». В [ ] под паттерном организации предлагается понимать конфигурацию взаимоотношений элементов системы. В антропологии [ ] под паттерном понимают агрегат образцов поведения (невербальный язык организмов). Мы же скажем, что паттерн организации – это представление (выражение полное) ее системы.
Мы договорились не обсуждать процесс зарождения организации. Он очевиден. Подобное порождает подобное. Первая ячейка новой организации уже содержит в себе идею своей функции, способ и правила ее реализации (систему) и начинает, руководствуясь системой как образцом (шаблоном, паттерном), наращивать структуру как инструмент осуществления экспансии своей функции. Все организации склонны к экспансии, лавинообразному росту. Только симморфоз и энтропия этот рост ограничивают. Поэтому их структуры имеют (как правило) сетеподобную и самоподобную организацию. Система с ростом структуры не меняется. Структура строится по одной и той же системе, и системой «заряжена» вся структура. Но если структуру намеренно деформировать, то деформация усугубится, так как сама система уже скрыта (вписана) в структуре. Система инвариантна ко времени жизни организации, т.е. не изменяема внутренними взаимодействиями. Это понятно – она ведь фантомна. К взаимодействию (а иногда и просто восприятию) способны лишь организации, имеющие общий инвариант (значит, материальное есть организация, если мы его воспринимаем). Ведь взаимодействие –это (взаимная) деятельность (функционирование) на общей «территории». Вторжение в чужие структуры со своей системой ведет к деформации структур. Если системы вошедших в контакт организаций не имеют общего ядра (общего инварианта), то взаимодействие или не происходит (нет общего ресурса), или выражается феноменом, имеющим форму взаимного разрушения (угнетение процессов их роста) структур, конфликта. Выживает здесь организация, быстрее регенерирующая свои структуры.
Можно рассмотреть взаимодействия вирусов с многоклеточными организмами. Известные исследователи Вселенной [17] полагают, что вирусы – это оружие многоклеточных против многоклеточных, действующее на допсихическом уровне (в чем мы перед птицами провинились?). Здесь вирусы выступают как некие боевые нанороботы, оснащенные информационным оружием. Вирус, попадая в клетку многоклеточного организма, осуществляет ее перепрограммирование (перевод на другую систему, нужную для вируса), тем самым дегармонизируя ее взаимодействия с другими клетками организма. Это только в бюллетенях санпропаганды вирусы просто кусают клетку. На психическом уровне организма есть свои вирусы – психические. Сильнее всего они поражают социальные конгломераты – толпы. Как правило, это бредовые (абсурдные) идеи с халявой в основе своей харизмы (нефилософское слово, но точнее трудно подобрать), но именно они вызывают массовые психозы. Видимо, психические вирусы способны разрушать или блокировать систему (на время) и угнетать (деформировать) когнитивные структуры такой организации, как сознание. Психический вирус, будучи нацелен на наиболее глубинные (видимо, ему инвариантные) древние (животные) архетипические структуры, активизирует архаичные формы сознания, малосодержательные и поэтому быстро входящие в резонанс при их очевидной унифицированности, структурной изоморфности и когерентности по всему множеству людей. Массовый психоз – это озверение, выражающееся в стадном скотском поведении.
То, что сознание – это организация, а именно – организация множества разумов, подробно рассказано в [ ]. Тело лишь структура этой «организации». Все явления (и феноменальные, и ноуменальные) можно рассмотреть через призму тетрады понятий «организация», «система», «структура», «функция».
Справедливости ради заметим, что существуют не только массовые
безобразия, но и массовые подвижничество и героизм. Иногда и светлая идея овладевает массами. Тогда говорят о соборности. Однако частота проявлений соборности в настоящий период истории, невысока. Пассионариев (носителей заразной светлой идеи) маловато. Да и не особенно заразны светлые идеи.
И.Кант [т.3] видел самоорганизацию (соорганизацию) как такое взаимодействие частей, когда каждая часть обязана своим существованием действию остальных и существует ради остальных и всего целого. Кроме того, часть должна быть органом, производящим другие части, которые так же взаимно производят остальные. Никакой искусственный инструмент не может отвечать определению самоорганизации – только такой, в чьи ресурсы входят материалы всех существующих частей - инструментов. Только при выполнении таких условий, только в такой терминологии может существовать такой продукт, как организованное и самоорганизованное бытие, и как таковое оно может быть физически оправданным и законченным.
Видение самоорганизации, предложенное Кантом, оказалось провидением. В отличие от математически безграмотного Гегеля, Иммануил Кант хорошо знал математику. По сути здесь он указывает на фрактальные структуры, т.е. сетеподобные, себеподобные, безэлементные структуры. Эти структуры почти идеально отражают кантовскую самоорганизацию, делают ее «вещью в себе» в меньшей степени. Фактически, как указывалось ранее, на кантовской позиции стоят и сторонники «автопоэзийной» организации живого.
Из всего изложенного следует вывод:
- фундаментальной сущностью в природе являются организации (организмы). Все существующее – это организации, из организаций (до бесконечности) состоящие;
- основное доказательство собственного существования организации другим организациям – деятельность. Функция организации определена генетически (от века). Организации развивают свои инструменты-структуры, которые имеют сетеподобную, себеподобную форму;
- порядок (правила) метаболизма в межэлементных связях структуры, реализуемой в обеспечение исполнения организацией своей функции (например самоувековечивания – они же ведь организации «от века»), и является системой (системой принципов существования и развития, сущностью организации). Система фантомна. Она инвариант организации. Чтобы «войти» в организацию, нужно знать и уметь исполнять систему. В принципе, сущностью системы здесь сама сущность и является. Система фантомна, но она закодирована в структуре организации. Это придает организациям (организмам) способность самостоятельно восстанавливать свою частично нарушенную (например при взаимодействии с иной организацией) целостность (регенерировать).
Далее рассмотрим ряд экспериментально полученных фактов (прецедентов), пригодных для стимулирования роста теоретических представлений об анатомии ментального тела человеческого (и не только) организма. В том порядке, в каком подаются факты, никакого смысла не заложено.
Показателен опыт [ ], проведенный американским ученым А. Москона из Чикагского университета. Он смешивал в одной чашке с питательной средой растертые клетки почки эмбриона с клетками печени. Оба типа клеток, первоначально составляющих однородную массу, вскоре распределились на две группы, причем структура каждой группы напоминала строение соответствующего органа. Такое поведение клеток органов вне организма, вне какой-либо «системы управления» представляется любопытным. Если размельченная ткань органа высаживается в организм и затем развивается в орган, то такое развитие можно приписать организующему влиянию сложной системы на более простую с учетом памяти, заложенной в наследственном плане, и информации в нервной системе. Но что заставляет однотипные клетки образовывать в чашке с бульоном структуры, подобные структурам органов? Клетки, видимо, имеют память о соорганизации, знают систему организации и подчиняются ей пожизненно (вневременно).
Там же [ ] описаны наблюдения сотрудника медицинского центра калифорнийского университета А. Хэрари за поведением отдельных клеток сердца. Он воздействовал на элементы живой ткани сердечной мышцы молодой крысы трипсином – ферментом, разрушающим цементирующий клетки протеин (белок), но не нарушающим сами клетки, затем получал суспензию клеток в среде, содержащей сыворотку крови и другие питательные вещества. После двух-трех дней инкубации в специальном сосуде клетки сердца вытягивались, уплощались и прикрепляются к стеклу сосуда специальными отростками. При этом под микроскопом было видно, что, например, одна из ста клеток ритмично сокращается с частотой от 10 до 150 раз в минуту. Это говорит о том, что ритмическое сокращение сердца во многом обязано пульсации клеток. Между тем клетки в сосуде росли, размножались, их отростки вступали в контакты друг с другом. Чем большее количество клеток соединилось друг с другом, тем большее число их начинало пульсировать. И наконец после окончательного объединения клетки запульсировали с одинаковой частотой. Но это не все – организация ткани сердца в сосуде шла дальше. В ней появлялись пульсирующие с одинаковой частотой узлы, часть клеток срасталась в перепончатый пласт, который весь вздымался и опускался, пульсировал уже как единый орган, а не как совокупность отдельных клеток. Таким образом, сложная организация системы клеток – органа базируется на достаточно сложной организации составляющих элементов. Книга [ ] больше удивляет не описанием вышеуказанных экспериментов, а тем, что она сама могла появиться в шестидесятые годы прошлого века. Ее авторы излагали настоящую кибернетику(организационную науку), а не «кибернетику» Н. Винера. Кстати, Н. Винер был большим другом коммунистической верхушки СССР. Никто его «учение» не критиковал. А вот исследования более глубокие, выполненные мыслителями, воспринимались как смертельно опасные и отвергались самым бессовестным образом. Однако продолжим изложение экспериментально добытых фактов.
В [ ] описана закономерность, выявленная в ходе экспериментов биологов в Японии (1952 г.) и названная Л. Уотсоном «эффектом сотой обезьяны». В ходе эксперимента одна молодая макака научилась сама мыть грязный сладкий картофель (батат) и научила делать это других обезьян. Когда сто первая обезьяна научилась мыть бататы, то же стали делать обезьяны на соседних островах, хотя их этому никто не учил. Тот же эффект получили и при экспериментах подобного типа с птицами. Из экспериментов делались разные выводы: либо животные обладают телепатическими способностями и своим особым языком, либо они обладают неким «коллективным сознанием», находящимся в ином измерении и соединяющим их индивидуальные сознания и интеллект как единая душа (дух) стада либо вида животных. Обратим, однако, внимание, что для появления надорганизменой сущности (организации) необходим некий минимальный уровень напряженности смысловых полей.
Наиболее фундаментальное проявление «эффекта сотой обезьяны»описано в [ ]. «Мир, где мы живем, – просто коллективная визуализация, делать которую нас обучают с рождения. Собственно говоря, это то единственное, что одно поколение передает другому. Когда достаточное количество людей видит эту степь, траву и летний вечер, у нас появляется возможность видеть это все вместе с ними. Но какие бы формы и были предписаны прошлым, на самом деле каждый из нас все равно видит в жизни только отражение собственного духа».
В работе [ ] указано, что всем социальным катаклизмам предшествует создание «искусственного народа». Действительно, достаточно увидеть «парасок оранжевой революции», чтобы понять – «искусственный народ» состоит из «сотни обезьян».
Вообще так называемые «эффекты группы» или «эффекты стаи» интересовали многих исследователей. П.Д.Успенский [ ], рассматривая образ существования муравьев и пчел, пишет: «Гигантские ульи и муравейники возомнили себя организмами более высокого порядка, нежели организмы его отдельных членов. В отличие от высокоразвитого отдельного организма, они не имеют специализированных органов, малоподвижны, инертны, лишены подлинной свободы, сознания. Их образ жизни главным образом заключается во взаимном пожирании, в нивелировке своих членов. Внутри таких организмов в результате чрезмерной специализации, коммунизации атрофируются творческие способности отдельных индивидуумов, разум становится не только ненужным, но и угрожающе опасным. Отсюда враждебность всякого общества по отношению к высшим целям индивидуума, к его возможному развитию. Муравьи и пчелы сами отказались от разума, и природа нейтрализовала их опасные претензии, превратив цивилизации в сообщества мелких безмозглых насекомых. Какая же судьба ожидает социальное общество?»
Человек (как организация) состоит из множества личностей. Знаменитый эзотерик Г.Гурджаев [ ] утверждал что: «Человек – это многослойное существо. Обычно, когда мы говорим о себе, то говорим «я». Мы говорим: «я» делаю это, «я» думаю о том, «я» хочу сделать то-то. Но это наше заблуждение. Этого «я» не существует, или, скорее, существуют сотни, тысячи маленьких «я» в каждом из нас. Мы разделены в самих себе, но мы можем узнать множество своего существа только посредством наблюдения и изучения. В данный момент – это одно «я», в следующий момент– это другое «я». Многие «я» в нас являются противоречивыми, вот почему мы не функционируем гармонично.
Мы живем только с ничтожной частью наших функций и нашей силы… Я сказал, что у нас много врагов, но главные и самые деятельные из них – это тщеславие и самолюбие».
Кстати, вспоминается фраза из Евангелия – « и легион нам имя».
В оглавление
Борис Попов
От редактора: Книга Б.М. Попова ЗА ПРЕДЕЛАМИ ИСКУСТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА готовится к изданию в издательстве «Сияние» в 2008 году. В предлагаемой читателям интернет-версии приведены первые главы большого труда по яснопониманию.
Уже опубликовано:- Особенности рыбалки на Усманке
- О пользе пирамид
- Компьютеры, системы, фракталы - базис мироздания
- Образование грибов
- Технология познания
- Гипнотическая физика
- Произведение технологий
- Анонс книги с грифом пытливых умов
- Система - эталонная модель
- Спасибо Платон!
- Парафилософия
Скачать: Опыты Яснопонимания ( монография в формате Word, сжата ZIP, размер-112 кб)
(: 0) Дата публикации: 07.04.2008 19:17:14
[Другие статьи раздела "Знания массового поражения"] [Свежий номер] [Архив] [Форум]
|